Прикладное терраформирование - Страница 40

– … Поэтому поверьте мне, не пройдет и года, как мы превратимся в настоящих марсиан. Самых первых! – гнул свое Василий, избавившись от конкурентов. – И не захочется нам даже обратно, на Землю, где тяжесть. И это проблема. Привыкнем – и все.

– Это плохо, – согласился Николай, сидящий в кресле «второго пилота» рядом с Василием, что считался за рулевого. Хотя пока что лишь следил за исполнением запрограммированного маршрута.

– Но не сегодня, – подсказал сзади Данила, – а то умаялись бы таскать.

Грузовой контейнер им сбросили на второй день после их приземления. А почти весь первый день на Марсе они занимались общением. Принимали поздравления с орбиты. С Земли. От остальных баз на Марсе. Рассылали поздравления «соседям», желая удачи и одновременно обещая, что конкуренция будет жесткой.

Они собирались вгрызться в Марс и использовать все возможности, чтобы откусить от этого пирога побольше. «Конкуренты», впрочем, планировали сделать то же самое. Поздравления в их сторону чаще всего прямо намекали, что большинство соперников даже и не считают их угрозой. «Успехов самой крошечной базе на Марсе. Постарайтесь выжить, пока мы организуем для вас атмосферу», – пришло от Extra Terrestrial Chemical Production (ETCP). Эта громадина с первых дней развернула базу почти в пятьдесят человек. У них были деньги и возможности и желание завоевать Марс. Как в прямом, так и в переносном смысле. А у ребят, что прилетели сюда, – еще и чувство юмора, пусть и слегка американское.

Вчера был день поздравлений. А сегодня они рванули к контейнеру, желая успеть добыть хотя бы реактор. Контейнер формировался стандартным образом – большой грузовой модуль (с пониженными требованиями по перегрузкам), внутрь которого загонялись восемь контейнеров поменьше – каждый массой от пятисот килограммов до тонны.

Здесь, на Марсе, их реактор вместе с самим контейнером весил чуть больше трехсот килограммов при массе почти в тонну. Наверное, можно было бы справиться и вдвоем, но Грег, несмотря на свою провинность, все же сумел настоять на том, чтобы они «не надрывали хребет» и грузили контейнер вчетвером.

Вот только не сумел убедить остальных, что и ему тоже надо ехать, а с Лизой лучше будет остаться Леониду.

* * *

Им пришлось добираться до места падения груза почти три часа. Двадцать километров пути, ближе не вышло – тем более что грузовые контейнеры сбрасывались без возможности управлять их приземлением. Никаких коррекций у поверхности – летит именно так, как и сбрасывали с орбиты. Малейшие неточности в расчетах плотности воздуха, ветра, даже температуры – и получи несколько километров отклонения.

Но упал он удачно. Встал ровнехонько на поверхности, размолов под собой пару камней, которым не посчастливилось оказаться на месте посадки.

– Повреждений нет, – наконец провозгласил Василий, завершая обход вокруг их груза. – Данила, собери парашюты, материю приспособлю подо что-нибудь. Раз уж нам повезло и их не оттащило далеко. Я открываю.

Парашюты отстегнулись перед самой посадкой, все по правилам. Но ветер был несильный, к тому же они сразу зацепились за камни, и теперь Даниле пришлось собирать тончайшую материю, стараясь не порвать ее окончательно. Здесь, на поверхности, на базе, у них было так мало всего, что даже эти куски прозрачного искусственного материала могли пригодиться. Хотя бы под парники. Все лучше, чем заказывать материал отдельно, с Земли, платя за доставку минимум десять тысяч евро за каждый килограмм груза.

И расценки, к сожалению, считались по массе, а не по марсианскому весу.

– Так что там про Генри? – спросил Василий, открывая двери контейнера. – Начнем вытаскивать реактор, главное – не дергайте, потихоньку. Не глядите, что кажется легким, зашибет – мало не будет.

Данила, сворачивая парашют, продолжил рассказ, который не успел закончить в дороге:

– Наш северный кратер получил имя от них двоих. У него, кстати, у этого кратера, есть тезка на Луне. Точно так же имя лунному кратеру дали в честь этих братьев. Как будто имен мало. Впрочем, на все кратеры астрономов не напасешься.

– Это да, – подтвердил Василий, – кратеров тут хватает. Тянем потихоньку, не спешим, он должен плавно выходить, постепенно наращиваем усилие, без рывков…

Данила продолжил, заканчивая завязывать парашют в мешок его же собственными стропами:

– На двоих эти братья обнаружили четырнадцать астероидов. Про них говорили, что когда они работают, то выглядят, как одно целое. Словно это один человек, а не братья, так про них говорили. И еще…

Данила поднял тюк с материей, взвалил на спину, чтобы он не цеплялась за камни, и потащил его к вездеходу, переводя по памяти:

– Про них говорили, что «братья Поль и Проспер Генри не только великолепные наблюдатели, но и наиболее опытные конструкторы научных приборов во Франции. На результаты их работы можно спокойно положиться… история науки показывает, что именно такие, как они, ученые, которые изготавливают свои собственные аппараты для исследований, делают наиболее значимые улучшения астрономических инструментов и наиболее замечательные открытия при изучении неба». Как-то так.

– Прямо про нас, – заметил Леонид. – Тоже… предстоит… все самим.

– Ага, – подтвердил Василий. – Будем выпиливать лобзиком. Сейчас, вот только батарейку установим. Не дергай, я тебе говорю. Данила, ты с парашютом закончил? Так иди, помогай. Мы тут втроем эту штуку тащить будем, что ли?

– Работали они, работали, – заметил Николай. – Тысячи звезд сфотографировали. А в их честь всего-то кратер назвали, пусть даже и пару, всего-то.